Память

Иван Plotnick Дышленко
27 августа 2009

Игорек валялся на завалинке под окном, лениво созерцая карабкавшегося на травинку кузнечика. Полуденное солнце припекало, воздух был полон ароматов луговых цветов и жужжанием насекомых. Баба Настя уехала в город торговать молоком и сметаной и можно было наслаждаться покоем, не опасаясь, что сейчас кто-то придет и будет тебя пилить за беспутство. "Беспутство" не в виде каких-то постыдных деяний, но в виде отсутствия четкого жизненного пути и желания его обрести тоже. Во всяком случае, баба Настя употребляла это слово именно так.
- Беспутный ты человек, - качала головой баба Настя, - ужель так и думаешь всю жизнь проваляться колодой, ничего не делая? Сколько годков-то тебе в этом году стукнет?
- Не помню я, баба Настя, - лениво отвечал Игорек, - может тридцать три?
- А ты в паспорт-то глянь, коль забыл, - баба Настя тыкала суховатой рукой, в голубой оплетке вен, в плечо Игорька.
- Тридцать три, как есть, - вмешался в разговор Папа Карло, - он, когда в Чапаевку пришел, только сразу после института, ему двадцать два года было.
- Во! Тридцать три - возраст спасителя нашего Иисуса Христа, а у тебя еще ни семьи, ни детей, ничего, - добила баба Настя, сурово поглядев Игорьку в глаза.
Игорек пытался возражать, что у Иисуса тоже не было семьи и детей, но его аргументы не принимались во внимание и он махнул на все рукой.

zip-архив с текстом

Комментарии

предыдущая 1 следующая

Добавить комментарий

Имя*

E-mail*

Password*

Сообщение*

* - Поля отмеченные звездочкой обязательны для заполнения.

Возврат к списку